Приключения Алисы в стране чудес

   Но это был Белый Кролик. Он медленно трусил назад, с волнением глядя по сторонам, словно что-то искал. Алиса услышала, как он бормочет про себя: -- Ах, Герцогиня! Герцогиня! Бедные мои лапки! Бедные мои усики! Она же велит меня казнить! Как пить дать, велит! Где же я их потерял? Алиса тут же догадалась, что он ищет веер и белые перчатки, и принялась их искать, желая по доброте сердечной ему помочь. Но веера и перчаток нигде не было. Все вокруг изменилось -- большой зал со стеклянным столиком и дверцей куда-то исчез, словно его и не бывало.

   Byl to Bílý Králík, jenž pomalu cupital zpět a ohlížel se kolem, jako by něco hledal; a slyšela ho, jak si k soběpobrukuje: "Ó, vévodkyně! Tahle vévodkyně! Ó, mé drahé pacičky! Ó, můj kožich a vousy! Ta mne dá popravit, jakože fretka je fretka! Kde jsem já je jenom mohl ztratit?" Alenka ihned uhodla, že hledá vějířa bílé rukavičky, a dobromyslněse po nich začala shánět kolem sebe, ale nikde jich neviděla -všechno se zdálo být jiné od chvíle, co vyplavala z jezera slz, a veliká síňi se skleněným stolečkem a malými dvířky úplnězmizela.

   Вскоре Кролик заметил Алису. -- Эй, Мэри-Энн,--сердито крикнул он,--а ты что здесь делаешь? Беги-ка скорей домой и принеси мне пару перчаток и веер! Да поторопись! Алиса так испугалась, что со всех ног бросилась исполнять поручение. Она даже не попыталась объяснить Кролику, что он ошибся.

   Králík velmi brzy spatřil Alenku, jak se kolem sebe ohlíží, a zavolal na ni hněvivě: "Máry, co vy tu děláte? Hned mi doběhnete domů, a přinesete mi vějířa pár rukavic! A rychle, aťuž jste zde!" A Alenka se tak polekala, že ihned odběhla směrem, kterým ukazoval, ani se nepokoušejíc mu vysvětliti, že se mýlí.

   -- Он, верно, принял меня за горничную,--думала она на бегу. -- Вот удивится, когда узнает, кто я такая! Все равно, отнесу ему перчатки и веер, если только найду, конечно! В эту минуту она увидела чистенький домик. На двери была прибита медная дощечка, начищенная до блеска, а на дощечке было написано: ``Б. КРОЛИК''. Алиса без стука вошла и побежала но лестнице наверх. Она очень боялась встретить настоящую Мэри-Энн. Конечно, та просто выгнала бы ее из дому, и она не смогла бы тогда отнести Кролику веер и перчатки.

   "Má mne za svou služku," řekla si, běžíc. "Ten se podiví, až shledá, kdo jsem! Ale raději mu přinesu vějířa rukavice totiž, jestlije najdu." Jak to dořekla, doběhla k úhlednému domečku, na jehož dveřích byla pěkněvyleštěná mosazná tabulka a na ní pěkněvyryto jméno MATĚJ KRÁLÍK. Vešla bez zaklepání a spěchala po schodech nahoru, s velikým strachem, aby nepotkala skutečnou Máry a nebyla vyhnána z domu dřív, než najde vějířa rukavice.

   -- Как странно, что я у Кролика на побегушках! -- думала Алиса. -- Не хватает еще, чтобы Дина давала мне поручения! И она принялась выдумывать, как бы это могло быть. -- ``Мисс Алиса! Идите скорее сюда! Пора на прогулку, а вы еще не одеты!'' -- ``Сейчас, няня! Я должна последить за мышиной норкой, пока Дина не вернется. Она велела мне смотреть, чтобы мышка не убежала!'' Впрочем, Дину, верно, выгонят, если она станет так распоряжаться!

   "Jak se to zdá podivné," řekla si Alenka, "dělat poslíčka králíkovi! Co nevidět, myslím, budu musit Minděběhat po posílkách!" A začala si představovati, jak by toasi vypadalo: " ,Slečno Alenko! Hned sem pojďte a přichystejte se na procházku!` - ,Za minutu, chůvo! Musím zde hlídat tuto myší díru a dávat pozor, aby myš neutekla, než se Minda vrátí Jenomže si myslím," pokračovala Alenka, "že by asi Mindu doma netrpěli, kdyby takhle začala lidem poroučet!"

   Размышляя таким образом, она пробралась в маленькую комнатку, сверкающую чистотой. У окна стоял стол, а на нем, как она и надеялась, лежал веер и несколько пар крошечных перчаток. Алиса взяла веер и пару перчаток и совсем уже собралась выйти из комнатки, как вдруг увидела у зеркала маленький пузырек. На нем не было написано: ``ВЫПЕЙ МЕНЯ!'', но Алиса открыла его и поднесла к губам. -- Стоит мне что-нибудь проглотить, -- подумала она, -- как тут же происходит что-нибудь интересное. Посмотрим, что будет на этот раз! Мне бы очень хотелось опять подрасти. Надоело быть такой крошкой!

   Při této řeči došla do úhledného pokojíčku, kde u okna stál stůl a na něm - jakož doufala - vějířa dva nebo tři páry malinkých bílých rukavic; vzala vějířa jeden pár rukaviček a již odcházela z pokoje, když spočinula zrakem na malé lahvičce, stojící u zrcadla. Tentokrát na ní nebyla žádná cedulka s nápisem VYPIJ MNE, Alenka ji však přesto otevřela a přiložila ke rtům. "Vím, že se jistěstane něco zajímavého," řekla si, "kdykoli něco sním nebo vypiju; tak jenom zkusím, jaký účinek bude mít tato láhev. Doufám, že mne zas udělá velkou, protože už toho mám opravdu dost, být takovou drobounkou, nepatrnou věcičkou!"

   Так оно и случилось -- и гораздо быстрее, чем предполагала Алиса. Не успела она отпить и половины, как уперлась головой в потолок. Пришлось ей пригнуться, чтобы не сломать себе шеи. Она быстро поставила пузырек на стол. -- Ну, хватит,--сказала она.--Надеюсь, на этом я остановлюсь. Я и так уже в дверь не пролезу. Зачем только я так много выпила!

   A láhev ji opravdu udělala velkou, a to mnohem dříve, než se nadála: ještěji neměla vypitu do poloviny a už jí hlava narazila do stropu, a Alenkase musila sehnout, aby si nezlomila vaz. Spěšnělahvičku postavila, pravíc si k sobě: "To úplněstačí - doufám, že už dál neporostu - i takto se nedostanu ze dveří - oh, kéž bych se byla tolik nenapila!"

   Увы! было уже поздно, она все росла и росла. Пришлось ей встать на колени -- а через минуту и этого оказалось мало. Она легла, согнув одну руку в локте (рука доходила до самой двери), а другой обхватила голову. Через минуту ей снова стало тесно -- она продолжала расти. Пришлось ей выставить одну руку в окно, а одну ногу засунуть в дымоход. Дальше расти было некуда. -- Больше я ничего не могу сделать, что бы там ни случилось, -- сказала она про себя. -- Что-то со мной будет?

   Běda! pozděbylo bycha honiti! Alenka rostla a rostla, a brzy musila pokleknouti, a chvíli nato ani tak neměla dost místa, a tak si zkusila lehnout, levý loket opřen o dveře, pravou ruku otočenu kolem hlavy. Přesto však rostla a rostla dál, a jako poslední útočištěvystrčila pravou ruku z okna a jednu nohu strčila do komína, říkajíc si pro sebe: "Teďuž nemohu dělat víc, děj se co děj. Co se jen se mnou stane?"

   Но, к счастью, действие волшебного напитка на этом кончилось. Больше она не росла. Правда, легче от этого ей не стало. Особых надежд на спасение не было, и немудрено, что она загрустила.

   Naštěstí pro Alenku byl účinek kouzelné lahvičky vyčerpán a ona již dále nerostla; nicméně, její položení bylo krajněnepohodlné, a jelikož neviděla nejmenší možnosti, jak by se dostala z pokojíku, není divu, že se cítila velmi nešťastnou.

   -- Как хорошо было дома!--думала бедная Алиса.--Там я всегда была одного роста! И какие-то мыши и кролики мне были не указ. Зачем только я полезла в эту кроличью норку! И все же... все же... Такая жизнь мне по душе--все тут так необычно! Интересно, что же со мной произошло? Когда я читала сказки, я твердо знала, что такого на свете не бывает! А теперь я сама в них угодила! Обо мне надо написать книжку, большую, хорошую книжку. Вот вырасту и напишу... Тут Алиса замолчала и грустно прибавила: -- Да, но ведь я уже выросла... По крайней мере здесь мне расти больше некуда.

   "Doma bylo mnohem příjemněji," pomyslila si ubohá Alenka, "když se člověk v jednom kuse nezvětšoval a nezmenšoval a nebyl posílán sem a tam králíky a myšmi. Skoro se mi zdá, že by bylo bývalo lépe, kdybych senebyla pustila do té králičí díry - a přece - přece - víte, je to zajímavé, takovýhle život! To bych opravdu ráda věděla, co se to se mnou jen mohlo stát! Když jsem čítávala pohádky, představovala jsem si, že se takové věci ve skutečnosti nedějí, a teďjsem zde náhle sama v úplné pohádce! O mněby se měla napsat kniha, to by měla! A až vyrostu, já ji napíši - ale vždyťjsem už vyrostla," dodala lítostivým hlasem, "aspoňzde už není místa, kam bych mohla dál růst."

   -- А вдруг я на этом и остановлюсь?--думала Алиса. --Пожалуй, это неплохо -- я тогда не состарюсь! Правда, мне придется всю жизнь учить уроки. Нет, не хочу!

   "Ale což," myslila si Alenka, "což jestliže už nikdy nebudu starší, než jsem teď? To by byla jistá útěcha, nebýt nikdy starou bábou - ale na druhé straně- věčněse musit učit a dělat úlohy! Ó, to by se mi nelíbilo i Bláhová Alenko!" odpověděla si.

   -- Ах, какая ты глупая, Алиса! -- возразила она себе. -- Как здесь учить уроки? Тебе самой-то места едва хватает... Куда же ты денешь учебники?

   "Jak byste tady mohla dělat úlohy? Vždyťje tu sotva místa pro vás samotnou, kam by se sem ještěvešly školní knížky?"

   Так она разговаривала и спорила сама с собой, беря то одну сторону, то другую. Беседа получалась очень интересная, но тут под окнами послышался чей-то голос. Она замолчала и прислушалась.

   A tak pokračovala, jednou jako první a jednou jako druhá osoba, až z toho byla úplná rozmluva; po několika minutách však zaslechla zvenčí hlas a odmlčela se, aby naslouchala.

   -- Мэри-Энн! Мэри-Энн! -- кричал голос. -- Неси-ка сюда перчатки! Да поторапливайся! Вслед за тем на лестнице послышался топот маленьких ног. Алиса поняла, что это Кролик ее ищет, и, забыв о том, что она теперь в тысячу раз его больше и бояться ей его нечего, так задрожала, что весь дом зашатался.

   "Máry! Máry!" volal hlas. "Hned mi přineste mé rukavice!`` Pak bylo slyšet lehké cupitání po schodech. Alenka věděla, že to jde Králík ji hledat, a chvěla se, až se domek třásl, nadobro zapomenuvši, že je nyní asi tisíckrát větší než Králík a že se ho tedy nemá co bát.

   Кролик подошел к двери и толкнул в нее лапкой. Но дверь открывалась в комнату, а так как Алиса уперлась в нее локтем, она не поддавалась. Алиса услышала, как Кролик сказал: -- Что ж, обойду дом кругом и залезу в окно...

   Zanedlouho přišel Králík ke dveřím a pokoušel se je otevřít; ale ježto se otvíraly dovnitřa Alenka se o něopírala loktem, skončil se jeho pokus nezdarem. Alenka ho slyšela, jak si povídá: "Musím tedy jít dokola a dostat se dovnitřoknem."

   -- Ну, нет! -- подумала Алиса. Подождав, пока он по ее расчетам должен был подойти к окну, она наугад высунула руку и попробовала его схватить. Послышался крик, что-то шлепнулось, зазвенело разбитое стекло. Видно, он упал в теплицы, в которых выращивали огурцы.

   "A to zas ne!" pomyslila si Alenka, a vyčkavši chvíli, až se jí zdálo, že slyší Králíka pod oknem, rozpřáhla náhle ruku a chňapla do vzduchu. Nechytla nic, ale slyšela drobný výkřik a pád a řinkot rozbitého skla, a z toho všeho usoudila, že Králík asi padl do okurkového skleníku nebo něčeho podobného.

   Потом раздался сердитый крик. -- Пат! Пат! -- кричал Кролик. -- Да где же ты? А какой-то голос, которого Алиса раньше не слышала, отвечал: -- Я тут! Яблочки копаю, ваша честь!

   Nato bylo slyšet hněvivý hlas - Králíkův - "Petře! Petře! Kde jsi?" A jemu odpovídal hlas, kterého dosud neznala: "I tuhle sem, milosti! Kopu jabka, milosti!"

   -- Яблочки копаю! -- рассердился Кролик. -- Нашел время! Лучше помоги мне выбраться отсюда! Снова зазвенело разбитое стекло.

   "Jabka - jabka!" řekl Králík hněvivě. "Sem pojďa pomoz mi z tohohle!" (Nový řinkot rozbitého skla.)

   -- Скажи-ка, Пат, что это там в окне?

   "A teďmi řekni, Petře, co je to v tom okně?"

   -- Рука, конечно, ваша честь! (Последние два слова он произносил как одно--получалось что-то вроде ``вашчесть!'').

   "I to je nějaká ruka, milosti!"

   -- Дубина, какая ж это рука? Ты когда-нибудь видел такую руку? Она же в окно едва влезла!

   "Ruka - huso! Kdo kdy viděl takhle velikou ruku? Vždyťje jí plné okno!"

   -- Оно, конечно, так, вашчесть! Только это рука!

   "I to jí zas je, milosti; ale přesto přese všecko je to ruka."

   -- Ей там во всяком случае не место! Иди и убери ее. Пат!

   "Nu, aťje to co chce, nemá to tam co dělat; běž a odkliďto!"

   Наступило долгое молчание, лишь время от времени слышался шепот: -- Вашчесть, не лежит у меня сердце... Не надо, вашчесть! Прошу вас... -- Трус ты эдакий! Делай, что тебе говорят! Тут Алиса снова пошевелила пальцами в воздухе. На этот раз послышалось два вопля. И снова посыпались стекла. -- Какие большие там теплицы! -- подумала Алиса. -- Интересно, что они теперь будут делать! ``Убери ее, Пат!'' Я бы и сама была рада отсюда убраться! Вот бы они мне помогли!

   Nato nastalo dlouhé ticho, v němž Alenka mohla jen chvílemi zaslechnout tiché šuškání, jako: "I to se mi nechce líbit, milosti, to se mi vůbec nechce líbit!" "Dělej, co ti říkám, zbabělče!" a konečněznova rozpřáhla ruku a chňapla do vzduchu. Tentokrát bylo slyšet dva drobné výkřiky a nový řinkot rozbitého skla. "Tady musí být nějakých skleníkůna okurky!" myslila si Alenka. "Copak asi budou dělat teď? Kdyby mne chtěli vytáhnout z okna - ó, kéž by jen mohli! Já tu jistěnemám nejmenšího přání zůstat!

   Она еще немножко подождала, но все было тихо. Немного спустя послышался скрип колес и гул голосов. Их было много, и все говорили наперебой. -- А где вторая лестница? -- Я должен был привезти только одну. Вторую Билль привезет! -- Эй, Билль! Тащи-ка ее сюда! -- Ставьте их с этого угла! -- Надо сначала их связать! Они и до середины не достают! -- Достанут, не бойся! -- Эй, Билль! Лови веревку! -- А крыша выдержит? -- Осторожно! Эта черепица шатается... -- Сорвалась! Падает! -- Головы береги! Послышался громкий треск. -- Ну вот, это кто же наделал? -- Сдается мне, что Билль! -- Кто полезет в трубу? -- Я не полезу! Сам полезай! -- Ну уж нет! Ни за какие коврижки! -- Пусть лезет Билль! -- Эй, Билль! Слышишь? Хозяин велит тебе лезть!

   Čekala nějakou chvíli, aniž codál slyšela; konečněvšak zaslechla hrčení vozových kol a hluk mnoha hlasů, mluvících jeden přes druhého, z nichž rozpoznala některá slova: "Kde je ten žebřík? - No jo, vždyťjsem měl přinést jen jeden. Vaněk má ten druhý. - Vaňku, sem s ním, hochu! Tady je postav, do tohohle kouta. - Ne, napřed je svaž dohromady. - Vždyť nedosahují ani do poloviny. - Ó, to úplněstačí, nedělej tolik cavyků. - Hele, Vaňku, chytni ten provaz. - Jen zdali se střecha neproboří ! - Pozor na ty vylámané tašky - oh, už to letí! Pozor na hlavy!" (Hlasitý třeskot.) "Kdo to udělal? - To byl asi Vaněk. - Tak kdo vleze do komína? - Ne ne, já ne! Tytam vlez! - Já už teprve ne! - Aťtam vleze Vaněk. - Hele, Vaňku! Pán povídá, že musíš dolůvlézt komínem."

   -- Ах, вот оно что! --сказала про себя Алиса.--Значит, лезть приходится Биллю? Все на него сваливают! Я бы ни за что не согласилась быть на его месте. Камин здесь, конечно, невелик, особенно не размахнешься, а все же лягнуть его я сумею!

   "A tak tedy Vaněk má vlézt dolůkomínem?" řekla si Alenka. "Zdají se všechno strkat na Vaňka! Nechtěla bych být ve Vaňkověkůži ani za nic: tohle ohništěje sice úzké, ale myslím, že jsem ještěnezapomněla kopat!"

   Алиса просунула ногу подальше в камин и стала ждать. Наконец, она услышала, что в дымоходе прямо над ней кто-то шуршит и скребется (что это был за зверек, она не могла догадаться). -- А вот и Билль! -- сказала она про себя и изо всех сил поддала ногой. -- Интересно, что теперь будет!

   Stáhla nohu v komínědolů, jak daleko jen mohla, a čekala, až uslyšela, jak se v komínětěsněnad ní škrábe a haraší jakési zvířátko (marněse snažila uhodnout, jaké), a řkouc si: "To bude Vaněk!" prudce vykopla napřaženou nohou a čekala, co se stane.

   Сначала она услышала, как все закричали: -- Билль! Билль! Вон летит Билль! Потом голос Кролика: -- Эй, там, у кустов! Ловите его! Потом молчание и снова взволнованные голоса: -- Голову, голову держите! -- Дайте ему бренди! -- Не в то горло... -- Ну как, старина? -- Что это было, старина? -- Расскажи, что случилось, старина?

   První, co slyšela, byl zvuk mnoha hlasůvolajících sborem: "Támhle letí Vaněk!" pak samotný hlas Králíkův: "Chyťte ho, vy tam u plotu!" pak ticho, a pak novou změť hlasů: "Podržte mu hlavu vzhůru ! -- Honem ten rum! - Neudavte ho! - Tak. jak je, starej? Co se to s tebou stalo? No tak povídej!"

   Наконец, раздался тоненький, слабый голос. (``Это и есть Билль'',--подумала Алиса). -- Сам не знаю... Спасибо, больше не нужно. Мне уже лучше... Вот только с мыслями никак не соберусь. Чувствую, что-то меня снизу поддало-- и р-раз в небо, как шутиха!

   Konečněse ozval slabý, skřípavý hlásek ("To je Vaněk," myslila si Alenka) : "Ach, ani nevím - ne, už dost, děkuju, už je mi líp - ale sem eštěcelej rozčilenej a popletenej- inu, všechno, co si pamatuju, je, něco na. měvylítlo jako čert ze škatulky a já vylít do vejšky jako rachejtle!"

   -- Вот уж точно, как шутиха! -- подхватили остальные.

   "Tos vylít, brachu!" říkaly hlasy.

   -- Нужно сжечь дом! -- сказал вдруг Кролик. Алиса крикнула во весь голос: -- Попробуйте только -- я натравлю на вас Дину!

   "Musíme dům zapálit!" pravil Králíkův hlas. A Alenka zavolala, jak hlasitějen dovedla: "Zapálíte-li, pošlu na vás Mindu!"

   Мгновенно наступила мертвая тишина. -- Интересно, что они теперь будут делать? -- подумала Алиса. -- Если бы они хоть что-нибудь соображали, они бы сняли крышу! Минуты через две внизу опять началось движение. Алиса услышала, как Кролик сказал: -- Для начала хватит одной тачки.

   V mžiku bylohrobové ticho a Alenka si myslila u sebe: "To jsem zvědavá, co udělají teď! Kdyby měli špetku rozumu, sundali by střechu." Za nějakou chvíli se dole opět začali pohybovat a Alenka zaslechla., jak Králík praví: "Jedno plné kolečko pro začátek postačí."

   -- Тачки чего? -- подумала Алиса. Недоумевала она недолго. В следующую минуту в окно посыпался град мелких камешков. Некоторые попали ей прямо в лицо. -- Сейчас я это прекращу,--подумала Алиса. -- Перестаньте--крикнула она во весь голос.--А то хуже будет! Снова наступила мертвая тишина.

   "Kolečko plné čeho?" pomyslila Alenka. Ale nebylo jí dlouho se trápit pochybnostmi, neboťza malou chvíli vletěl oknem chřestivý déšťmalých oblázků, z nichž některé ji uhodily do tváře. "Tohle se musí zarazit," řekla si k soběa zavolala hlasitě: "S tímhle bych vám radila přestat!" což znovu způsobilo hrobové ticho.

   Алиса меж тем с удивлением заметила, что камешки, упав на пол, тотчас превращаются в пирожки. Тут Алису осенило. -- Если я съем пирожок. -- подумала она, -- со мной обязательно что-нибудь случится. Расти мне больше некуда, так что, скорее всего, я стану меньше!

   Alenka s jistým překvapením zpozorovala, že se oblázky na podlaze všechny pozvolna mění v malé koláčky, a hlavou jí kmitl znamenitý nápad. "Sním-li jeden takový koláček," pomyslila si, "jistězpůsobí nějakou změnu v mé velikosti; a jelikož mne už nemůže udělat větší, musí mne asi udělat menší.

   Она проглотила один пирожок и с радостью заметила, что росту в ней поубавилось. Как только она настолько уменьшилась, что смогла пройти в дверь, она тотчас выбежала из дому и увидела под окнами целую толпу птиц и зверюшек. В середине лежал на земле бедный Ящерка Билль; две морские свинки поддерживали ему голову и чем-то поили из бутылки. Увидев Алису, все бросились к ней, но она пустилась наутек и вскоре оказалась в дремучем лесу.

   Snědla tedy jeden koláček a zaradovala se, shledavši, že se hned začíná zmenšovat. Jakmile byla dosti malá, aby prošla dveřmi, vyběhla z domu a nalezla venku celý zástup zvířátek a ptáků. Ubohý Vaněk - malá ještěrka - byl uprostřed, dvěmorčata ho držela pod paží a dávala mu něco pít z láhve. Všichni se vrhli za Alenkou, jakmile se objevila; Alenka však vzala nohy na ramena a brzy se octla v bezpečí v hustém lese.

   -- Прежде всего нужно принять прежний вид, -- сказала Алиса, пробираясь меж деревьев. -- А потом -- найти дорогу в тот чудесный сад. Так и поступлю -- лучше плана не придумаешь!

   "Prvé, co mi je učiniti," řekla si Alenka, bloudíc lesem, "je vyrůst opět do své pravé velikosti; a druhé, nalézt cestu do té rozkošné zahrádky. To, myslím, bude to nejlepší, co mohu udělat."

   И вправду, план был замечательный--такой простой и ясный. Одно только плохо: Алиса не имела ни малейшего представления о том, как все это осуществить. Она с тревогой вглядывалась в чащу, как вдруг прямо у нее над головой кто-то громко тявкнул. Она вздрогнула и подняла глаза.

   Opravdu se to zdálo to nejlepší a velmi pěkněa chytře vymyšleno; jediná nesnáz byla v tom, že Alenka neměla nejmenšího ponětí, jak to provést; a co se tak úzkostlivěrozhlížela mezi stromy, ozvalo se jí zrovna nad hlavou ostré zaštěknutí, které ji přimělo, aby se kvapně podívala vzhůru.

   Гигантский щенок смотрел на нее огромными круглыми глазами и тихонько протягивал лапу, стараясь коснуться ее. -- Бе-е-дненький, ма-а-ленький!--сказала заискивающе Алиса и попробовала посвистать ему, но губы у нее дрожали, и свист не получился. А что, если щенок голоден? Чего доброго, еще съест, как перед ним ни заискивай!

   Shora se na ni velkýma kulatýma očima dívalo ohromné štěně, které nemotorněnapřahoval jednu tlapku, pokoušejíc se jí dosáhnouti. "Ubohé štěňátko!" pravila Alenka mazlivě, a usilovněse na něpokoušela zahvízdat, ale měla při tom nesmírný strach, když pomyslila, že by mohlo mít hlad, v kterémžto případěby ji asi snědlo přes všechno její mazlení.

   Алиса нагнулась, подняла с земли палочку и, не отдавая себе отчета в том, что делает, протянула ее щенку. Щенок взвизгнул от счастья, подпрыгнул всеми лапами в воздух и ухватился за палку. Алиса увернулась и спряталась за куст чертополоха, испугавшись, как бы щенок на радостях ее не затоптал. Только она показалась из-за куста, как щенок снова бросился на палку, но не рассчитал силы и полетел кувырком. Играть с ним, подумала Алиса, все равно, что играть с ломовой лошадью--того и гляди, погибнешь под копытами! Алиса снова юркнула за чертополох. А щенок не мог оторваться от палки: отбегал подальше, с хриплым лаем бросался на нес, а потом снова отбегал. Наконец, он устал и, тяжело дыша, уселся поодаль, высунув язык и полуприкрыв свои огромные глаза.

   Nevědouc ani dobře, co dělá, zvedla ze zeměproutek a nastrčila jej štěňátku, které vyskočilo všemi čtyřmi najednou, a zajíkajíc se radostným štěkotem, vrhlo se za proutkem, jako by jej chtělo rozsápat. Alenka uhnula za velký bodlák, aby ji štěněnepošlapalo; jakmile se však objevila na druhé straně, skočilo štěněznovu za proutkem a ve spěchu, aby jej polapilo, udělalo kotrmelec; načež Alenka, která si pomyslila, žeje to, jako by si hrála s koněm, a která se bála, že se každou chvíli octne pod jeho nohama, utekla na druhou stranu bodláku. Štěněpak začalo řadu ostrých útokůna proutek, popobíhajíc pokaždé kousek dopředu a kus zpět a chraptivěštěkajíc, až si nakonec, unaveno, usedlo opodál, těžce oddychujíc, jazyk vyplazen a velké oči napolo zavřeny.

   Время улизнуть было самое подходящее. Алиса не стала терять ни минуты. Она бежала, пока совсем не задохнулась от усталости и лай щепка не затих в отдалении. Тогда она остановилась и, прислонясь к стеблю лютика, стала обмахиваться его листом.

   To se Alence zdála dobrá příležitost k útěku; dala se tedy ihned do běhu a utíkala, až byla celá unavená a udýchaná a až slyšela štěkání štěněte docela slaběve veliké dálce.

   -- А щенок-то какой чудесный! -- сказала задумчиво Алиса. --Я бы могла его научить разным фокусам, если б... если бы только я была нужного роста! Да, кстати, чуть не забыла -- мне бы надо еще подрасти! Дайте-ка вспомнить, как это делается? Если не ошибаюсь, нужно что-то съесть или выпить. Только вот что?

   "A přece, jaké to bylo milounké štěňátko!" řekla si, opřevši se o stvol blatouchu a ovívajíc se jedním jeho lístečkem. "Byla bych ho strašněráda naučila nějakým kouskům, kdybych -- kdybych na to jen měla náležitou míru! Oh, Bože, Bože - málem bych byla zapomněla, že mám opět vyrůst! Počkejme - jak jen na to? Budu asi muset něco sníst nebo vypít - hlavní otázka však je, co?"

   И вправду, что? Алиса поглядела кругом на цветы и травы, но не увидела ничего подходящего. Неподалеку стоял гриб -- большой, почти с нее ростом. Она заглянула за него и под него, и по обе стороны от него. Тут ей пришло в голову, что, если уж на то пошло, можно посмотреть, нет ли у него чего-нибудь на шляпке?

   To byla jistěhlavní otázka, co? Alenka se rozhlédla kolem sebe po květinkách i stéblech trávy; neviděla však nic, ca by vypadalo jako něco, co by se za těchto okolností mělo sníst nebo vypít. Nedaleko rostl velký hřib, asi stejné výšky jako ona; a když se byla podívala pod něj, před něj, vedle něho i za něj, napadlo jí, že by se mohla stejnědobře podívat i na něj, aby viděla, co je na něm nahoře.

   Она поднялась па цыпочки, заглянула наверх -- и встретилась глазами с огромной синей гусеницей. Та сидела, скрестив на груди руки, и томно курила кальян, не обращая никакого внимания на то, что творится вокруг.

   Povystoupla na špičky a povykoukla přes okraj hřibu a její oči se setkaly s očima velké modré housenky, sedící na jeho vršku se založenýma rukama a klidněpokuřující z velké turecké dýmky a nevěnující nejmenší špetku pozornosti jí ani čemu jinému.